Болиды старогвардейцев прыснули от броненосца следом за Тиром: его чутью на огонь верили безоговорочно. Чудовищной силы взрыв разворотил утюг изнутри, над улицей прошелся вихрь из шрапнели, заклепок брони, черепицы и стекол. С деревьев сорвало ветви.

Тир с Блудницей сплясали победный танец, Шаграт крутился от восторга волчком, а Падре с Риттером кувыркались в небе, как резвящиеся щенки. Они все, даже Эрик, вроде бы сохранявший спокойствие, даже Мал, не привыкший демонстрировать эмоции, чувствовали себя сейчас охотниками на мамонтов, завалившими тираннозавра. Это был абсолютный и дикий восторг! Первозданное чувство победы! Яростное, как пламя, и не признающее милосердия.

Оставив улицу пожарной команде, Старая Гвардия помчалась туда, где все еще шел бой с основными силами кертов.

– Коссар – это точно не июнь, – сказал Тир, глядя на Рогер с крыши императорского замка, – но как похоже.

Крыша была назначена временным командным пунктом: отсюда открывался прекрасный обзор, и сюда, не мешая друг другу, садились болиды, доставляя его величеству и офицерам штаба сведения об обстановке в городе, пригородах, на границе и по всей империи.

Вообще-то личного вмешательства императора уже почти не требовалось. Ситуация в столице была штатной, и люди на местах действовали по готовым схемам. Остатки кертской армады гнали с боями обычные авиаполки. А уж стратегический план на случай кертского вторжения был готов давным-давно, еще до начала малых войн.

Присутствие Эрика здесь, откуда он мог видеть весь город, а все в городе знали, что император с ними, требовалось исключительно для поднятия боевого духа.

Ну а Старая Гвардия была при императоре в готовности номер два – рядом с болидами, висящими над крышей, – чтобы сопровождать Эрика, когда он решит куда-то отправиться.

Они победили в сражении, если можно назвать победой то, что кертам не удалось в полной мере реализовать задуманное. Южная часть города была уничтожена, сейчас там горела даже земля, и маги-стихийщики уже содрали с Эрика немалую сумму за то, чтобы погасить пожар.

Тир запомнил каждого из них. Что там запоминать-то: магов всего четверо.

От Гвардейской улицы осталось лишь несколько домов. "Большая часть ее гражданских обитателей успела укрыться в убежище, когда Старая Гвардия подняла тревогу, но вход в убежище еще предстояло расчистить от обломков. Дела – на полчаса, если возьмутся маги. Но маги из госпиталя едва успевали спасать смертельно раненных, а наемные вотаншилльцы – эти ж сволочи пока возьмутся…

– Они взялись, – возразил Эрик, – зря ты так, Суслик. Когда речь идет о спасении людей, маги работают бесплатно. Там, на юге, просто уже некого спасать. Даже из убежищ.

– Снова война, – Тир отвернулся от города, – и куда смотрела разведка?

– Я давно заподозрил, что, если ты соблюдаешь субординацию, значит, нацепил очередную личину. Мне отчитаться перед тобой за действия моих разведчиков?

– Простите, ваше величество.

– Полагаю, это последствия того, что ты вырос в бесклассовом обществе. Прощаю. И отчитываюсь. Хотя о том, почему нападение оказалось внезапным, вы ведь и сами догадались?

– Так точно. Во-первых, грузовые шлиссдарки везли боеприпасы не для того, чтобы вооружить боевые машины, вот их и не увидели больше нигде – только над Рогером. Во-вторых, запредельная высота. Керты настолько выносливее людей?

– Настолько. Разреженный воздух им не помеха, и холод не так опасен. А насчет этой бронированной дуры… Она, кстати, называется «Тгореж» – «Несокрушимый», – о том, как мы проглядели ее изготовление, пока остается только догадываться. Впрочем, у кертов, в отличие от нас, есть собственные маги, которые плевать хотели на Вотаншилл, и если это они обеспечивали секретность, то сам понимаешь. – Эрик развел руками. – Разведка не всесильна.

– Но почему атаковали столицу? Что, других целей нет? Такой армадой, действуя неожиданно, они в несколько заходов могли накрыть половину наших летных полей.

– Разбившись на малые группы и потеряв численное преимущество.

– Эрик, – укоризненно произнес Тир.

– Что? Император имеет право потешить свое самолюбие. Объясняю, Суслик: столица – сердце империи. Потеряв Рогер, мы сразу проиграли бы войну.

– Это еще почему?

На языке, конечно, вертелся вовсе не вопрос, а вполне уместный в такой ситуации комментарий насчет бессмысленного бреда, но… лучше задать вопрос и услышать ответ, чем прокомментировать и получить по мозгам. Субординация – это иногда так сложно.

– Суслик, – сказал Эрик серьезно, – «сердце империи» – не метафора.

– Охренеть. – Тир пожал плечами, уселся на парапет, повернувшись к императору спиной и свесив ноги наружу.

Черный дым пожарища поглотил его внимание целиком, для Эрика места не осталось. Услышанное нужно было хорошо обдумать.

На краю восприятия он уловил вспышку веселья в эмоциях его величества. Видимо, опять сделал что-то не так. Потом императора отвлекли: на крышу села очередная машина. А потом Тир решил, что обдумал все достаточно хорошо, чтобы задать следующий вопрос:

– Что же получается, керты ранили нас в самое сердце?

– Ты б хоть лицом ко мне повернулся, Суслик!

– Черт!

Тир крутнулся, соскочил с парапета и преданно уставился на его величество.

– Если бы Рогер уничтожили, – объяснил Эрик, сдержав улыбку, – Вальден перестал бы существовать как империя. Но Рогер победил, и это сплотит нас еще сильнее. Да, город частично разрушен, однако, если говорить о его значении для нас, как некоего, не географического, а… мм…

– Сакрального, – подсказал Тир, сделав абсолютно серьезное лицо.

– Да, спасибо. Так вот, как сакральный объект Рогер стал сильнее. И мы тоже.

– Для того чтобы уничтожить империю, достаточно разрушить столицу?

– Да. Но если это не удалось – горе побежденным.

– Это везде так? Во всем мире? Или это только ваши, кхм… только вы так думаете?

– Я не понимаю, что тебя удивляет, – облокотившись на парапет, Эрик достал кисет и трубку, – разве в мире, откуда ты пришел, нет столиц?

– Есть. Москва вообще – сердце Родины и надежда пролетариев всех стран. Но там-то каждому ясно, что это метафора. Хотя… блин, – Тир задумался, – там Мавзолей. Тоже – сакральный объект. Нет, лучше не спрашивайте, а то я сейчас такого себе придумаю, что испугаюсь.

– Когда-нибудь все-таки я расспрошу тебя о твоем мире в подробностях, – предупредил Эрик, – по редким твоим обмолвкам он производит очень странное впечатление. Отвечая же на твой вопрос: в Саэти в разных землях по-разному. У нас, у радзимов, у стран-сателлитов Анго, символ могущества и процветания – столица. У кертов – Орсий. Орсий – это имя бога и человека, в которого воплощается бог. У орков – царь… но с орками вообще все довольно сложно. Шефанго и халха можно считать непобедимыми: у одних – море, у других – степь. Но стоит им завоевать что-то, как ситуация изменится. В случае, например, с Эльриком де Фоксом так и получилось.

– Лонгви, – кивнул Тир.

– Да.

– Совершенно беззащитный город.

– Идеально защищенный. Он настолько красив, что никто и никогда не осмелится его разрушить. А если такие времена все-таки наступят, то мир, в котором Лонгви разрушат, уже не будет Саэти. Это будет какое-то другое, крайне неприятное место.

– А измитскому сейду вы подарили?..

– Верно мыслишь. Коран Тухфата – символ Измита и Хадана. И раз они не передрались в клочья за семь лет, значит, рано или поздно договорятся и сумеют каким-то чудом объединиться без войны. Я же говорил: хулиганы стали играть большую роль в мировой политике.

Следующим пунктом программы был удар по кертам. Стремительный бросок, осуществленный в нереально короткие сроки. Вальден был готов к войне, но готов не настолько, чтобы за какие-нибудь три часа перейти от обороны даже не к нападению – к завоеваниям.